초록 열기/닫기 버튼
Данная работа посвящена сравнительному анализу образа и характера «маленького человека», отношения к ним авторов на материале гоголевской «Шинели»(1841) и чеховской «Смерти чиновника»(1883) в контексте эволюции темы «маленького человека». Тема «маленького человека» в русской литературе 19 века — один из «проклятых вопросов», которые ставило перед писателями то время. В истории русской литературы 19 века эта тема развивалась довольно динамично, и среди ней особенную роль играли «Шинель» и «Смерть чиновника». Если «Шинель» Гоголя создала онтологию маленького человека, то «Смерть чиновника» Чехова предложила его гносеологию. Скрытая полемика Чехова с гоголевским «маленьким человеком» более полно освещает эту проблему и открывает возможность правильного её разрешения. В образе и характере маленького человека Гоголя и Чехова есть не только сходство, но и много различий. И отношение обоих авторов к нему также различны. Маленький человек у Гоголя это заложник в системе чиновничества. Башмачкин как титулярный советник, который занимается переписыванием, потеряет самосознание и единственным его чувством является страх. Он в конце концов умирает из-за повседневного унижения и обиды, а также от насилия и страха перед значительным лицом. Башмачкин — жертва чиновнической системы, продолжающей правление человека человеком. Поэтому автор возмещает жалкую судьбу героя фантастической концовкой и выражает сострадание и жалость к нему. В сравнении с ним Червяков, маленький человек Чехова, сам является олицетворением иерархической системы чиновничества. Смысл жизни Червякова в самобичевании и самоуничтожении, непризнание другими его раболепства, которое стало его духовной потребностью и второй природой, повлекло за собой его смерть. Настоящее зло для Чехова, это не значительное лицо, а сам пресмыкающийся маленький человек. Таким образом смерть Червякова, это не смерть человека, а смерть чиновника, и значит не трагедия, а комедия. Чехов, ощущая истощенность гоголевской позиции в свете того времени, предлагает новую постановку вопроса о маленьком человеке. Но онтологическая трагичность и гносеологическая комичность маленького человека — это две стороны одной медали, и поэтому скрытая полемика, или же диалог между Гоголем и Чеховым по поводу маленького человека может стать надежным литературным депозитом в рождении настоящего субъекта. Вместе со состраданием и жалостью к другому справедливая самокритика является принципиальным качеством человека с большой буквы.
