초록 열기/닫기 버튼

Данная работа посвящена рассмотрению символистской поэтики Валерия Брюсова, не только в качестве основателя и инициатора русского символизма, но и в более широкой перспективе формирования и установления эстетических позиций для "нового искусства," которому ожидается становиться новым методом познания. Эстетические принципы Брюсова о русском символизме, которые, с одной стороны, глубоко связаны с русским символизмом, и с другой стороны, развиваются центробежно и приближаются к формированию теории искусства и к гносеологическому пониманию искусства, устремляя расширить его познавательные взгляды на "новое искусство," в многих научных исследований по поводу символизма ограничиваются пониманию как "старший символизм," или декадентство, которое провозглашает и абсолютную субъективность и эстетизм. Такая общепринятая односторонная оценка о Брюсове заслоняет эстетические достижения Брюсова, которые достигнуты им по пути исканий поэтики "нового искусства" для новой эпохи и ее modus vivendi, и пропускает их значение в русской символистской эстетике и русской модерниской эстетике вообще. Данная статья стремится заполнить пробел в понимании о символистской поэтике Брюсова и преодолеть ограниченное понимание его позиции, выводя их в контексте эпохального значения и ее гносеологического устремления. Символистская эстетика Брюсова как одна из подсистем русского символизма, по термину З. Г. Минц, утверждавшаясь в таких уникальных формулировок, как, концепция символа об ее недоопределенности и неограниченности, понимание об абсолютности личности в связи с ее порывом к общению, концепция о множественности истин, интерпретация "жизнетворчества" через образ художника, который осмысляет мир интуицией и страстью и сохраняет целостность жизни и искусства, сложилась в уникальную целостность культурных исканий для эпохи. Значение символистской эстетики Брюсова заключается в том, что она дает гносеологический ответ эпохи "диалога культур," который отмечен модернистским сознанием как метод струирования новой эпохи и ее бытия.